Дом Московского политехнического общества
Москва, Малый Харитоньевский переулок, 4
Дом Московского политехнического общества построен в 1905 году по заказу выпускников Императорского Московского технического училища (МГТУ им. Баумана). Он задумывался не только как «штаб-квартира» инженерных организаций, но и как доходный дом с квартирами и конторами. Внутри сохранились планировка помещений и детали интерьеров, в том числе дубовая парадная лестница, декорированные потолки, стеклянные кирпичи фальконье, оригинальные оконные рамы, двери, плитка. А ещё здесь самый красивый двор-колодец Москвы.
Здание построено в стиле неоготики ведущим промышленным архитектором начала XX века Александром Васильевичем Кузнецовым. Он начинал как помощник Льва Кекушева и Федора Шехтеля, строил фабрики для Морозовых и Рябушинских. После революции Александр Кузнецов работал в стиле конструктивизма, основал в МВТУ архитектурное отделение. Самая известная его работа — «Кузнецовский» корпус МАРХИ (Новый корпус Мастерских Строгановского училища) с эффектной железобетонной спиральной лестницей.
“
Дом Политехнического общества, объединяющий в своих стенах техников различных призваний для научных работ и общения, должен иметь внешность, выражающую его назначение.
Готика — лучшая и правдивейшая эпоха архитектуры, с высоко развитой техникой, с большою ясностью изображающая внешними формами структуру здания и действующие в нем статические усилия — правдивый союз техники и искусства — могла дать лучшие мотивы для архитектурной обработки этого дома.
Пышная и рациональная готика знатных домов и замков старой культурной Англии, где гостеприимный нрав хозяев и уютность помещений так хорошо сочетались с крупными размерами последних, с колоссальными оконными отверстиями и строгостью готических форм, — в совершенстве отвечала нашей задаче.
Готика — лучшая и правдивейшая эпоха архитектуры, с высоко развитой техникой, с большою ясностью изображающая внешними формами структуру здания и действующие в нем статические усилия — правдивый союз техники и искусства — могла дать лучшие мотивы для архитектурной обработки этого дома.
Пышная и рациональная готика знатных домов и замков старой культурной Англии, где гостеприимный нрав хозяев и уютность помещений так хорошо сочетались с крупными размерами последних, с колоссальными оконными отверстиями и строгостью готических форм, — в совершенстве отвечала нашей задаче.
Основные даты из истории Московского Политехнического общества:
1826 — императрица Мария Фёдоровна учредила «мастерские разных ремёсел» для мальчиков-сирот Воспитательного дома и разместила их в Слободском дворце в Немецкой слободе.
С 1832 года это Московское ремесленное учебное заведение, с 1868 — Императорское Московское техническое училище.
1878 — основано Московское Политехническое общество. Это сообщество выпускников, созданное для обмена научными идеями и знаниями, поддержания связи и взаимной помощи.
1902 — инженер-механик Константин Васильевич Абакумов предлагает Обществу идею постройки собственного дома на средства, собранные по подписке среди его членов.
1905 — начато строительство дома Московского Политехнического общества. Дом обошёлся в 450 000 рублей, причём через несколько лет вложенные деньги должны были окупиться за счет сдачи в нём контор и квартир.
1907 — первое собрание членов Политехнического общества в собственном доме в Малом Харитоньевском переулке. В 1916 году в Обществе состояло 1011 человек.
1826 — императрица Мария Фёдоровна учредила «мастерские разных ремёсел» для мальчиков-сирот Воспитательного дома и разместила их в Слободском дворце в Немецкой слободе.
С 1832 года это Московское ремесленное учебное заведение, с 1868 — Императорское Московское техническое училище.
1878 — основано Московское Политехническое общество. Это сообщество выпускников, созданное для обмена научными идеями и знаниями, поддержания связи и взаимной помощи.
1902 — инженер-механик Константин Васильевич Абакумов предлагает Обществу идею постройки собственного дома на средства, собранные по подписке среди его членов.
1905 — начато строительство дома Московского Политехнического общества. Дом обошёлся в 450 000 рублей, причём через несколько лет вложенные деньги должны были окупиться за счет сдачи в нём контор и квартир.
1907 — первое собрание членов Политехнического общества в собственном доме в Малом Харитоньевском переулке. В 1916 году в Обществе состояло 1011 человек.
Две даты — 1878 и 1905 — изображены на бронзовых картушах в центре главного фасада. На шести прочих досках фриза на уровне второго этажа изображены эмблемы отделов Общества: архитектурного (готический собор), текстильного (станок), химического (реторта), электротехнического (мотор), машиностроительного (локомотив), инженерного (мост). Эмблема Общества — переплетенные буквы «П» и «О» и другую инженерную символику можно обнаружить на главном фасаде и в интерьерах дома, а дубовые листья и жёлуди ассоциируются с Англией.
Ещё одна интересная деталь — решетки «Бергман и фом Шейдт» у главного входа в дом. Сейчас они заасфальтированы, но раньше в них стояли специальные призмы Luxfer для освещения подвалов.
Ещё одна интересная деталь — решетки «Бергман и фом Шейдт» у главного входа в дом. Сейчас они заасфальтированы, но раньше в них стояли специальные призмы Luxfer для освещения подвалов.
“
На небольшом, почти прямоугольном, участке земли … требовалось создать пятиэтажный дом, с конторами в 1 этаже, помещением Общества во 2 этаже и квартирами в трёх прочих этажах.
Руководящим мотивом при проектировании были следующие требования:
1) Наивыгоднейшее использование дорогого участка.
2) Обильное дневное освещение помещений, и
3) наименьшее стеснение жизни Общества доходными элементами дома — квартирами и конторами.
Первое требование удовлетворено полной застройкой всей площади подвальным этажом и малыми размерами двора.
Второе требование удачно разрешилось устройством в заднем левом углу со стороны полуденного солнца низкой двухэтажной части постройки. Лучи солнца и рассеянный свет южного небосклона богато освещают дворовый периметр здания.
Третье требование удовлетворено отдельным вестибюлем с внутренней богатой лестницей для Общества и самостоятельной служебной лестницей для квартир. Конторы имеют непосредственные входы с улицы и из-под проезда во двор.
Руководящим мотивом при проектировании были следующие требования:
1) Наивыгоднейшее использование дорогого участка.
2) Обильное дневное освещение помещений, и
3) наименьшее стеснение жизни Общества доходными элементами дома — квартирами и конторами.
Первое требование удовлетворено полной застройкой всей площади подвальным этажом и малыми размерами двора.
Второе требование удачно разрешилось устройством в заднем левом углу со стороны полуденного солнца низкой двухэтажной части постройки. Лучи солнца и рассеянный свет южного небосклона богато освещают дворовый периметр здания.
Третье требование удовлетворено отдельным вестибюлем с внутренней богатой лестницей для Общества и самостоятельной служебной лестницей для квартир. Конторы имеют непосредственные входы с улицы и из-под проезда во двор.
Первый этаж дома занимали конторы, в которые вели отдельные двери с улицы и со двора.
Главный вестибюль предназначался для членов общества. По великолепной дубовой лестнице они поднимались на второй этаж, где были столовая, библиотека, зал заседаний и зал собраний. Витраж в вестибюле советский, 1979 года: если приглядеться, можно увидеть луноход, спутник и космическую станцию. Он прекрасно вписался в псевдоготическую стилистику дома. Автор витража — художник-монументалист Константин Александров. Оригинальные светильники на лестнице утрачены.
На втором этаже интерьеры сохранились почти полностью, особенно впечатляют потолки — не просто так Александр Кузнецов написал книгу «Своды и их декор». Бывшая столовая в помещении справа от лестницы в советское время была разделена на две комнаты. В одной из них теперь библиотека, а оригинальная библиотека с дубовыми книжными шкафами превращена в кабинет.
Главный вестибюль предназначался для членов общества. По великолепной дубовой лестнице они поднимались на второй этаж, где были столовая, библиотека, зал заседаний и зал собраний. Витраж в вестибюле советский, 1979 года: если приглядеться, можно увидеть луноход, спутник и космическую станцию. Он прекрасно вписался в псевдоготическую стилистику дома. Автор витража — художник-монументалист Константин Александров. Оригинальные светильники на лестнице утрачены.
На втором этаже интерьеры сохранились почти полностью, особенно впечатляют потолки — не просто так Александр Кузнецов написал книгу «Своды и их декор». Бывшая столовая в помещении справа от лестницы в советское время была разделена на две комнаты. В одной из них теперь библиотека, а оригинальная библиотека с дубовыми книжными шкафами превращена в кабинет.
“
Интересная система выступающих, закрытых балконов, так называемые Bay-window и Bow-window, широко распространённая в старом английском доме, применены для всего второго этажа и частью для прочих этажей фасада дома.
Этим достигалось увеличение световой поверхности, необходимой в тесном переулке; открывался вид вдоль улицы и значительно увеличивалась площадь помещений.
Этим достигалось увеличение световой поверхности, необходимой в тесном переулке; открывался вид вдоль улицы и значительно увеличивалась площадь помещений.
В отдельном крыле на втором этаже находится актовый зал. В нем могли проводиться не только заседания Политехнического общества, но и концерты и другие мероприятия. Со двора он выглядит как двухэтажный корпус с эффектной «щипцовой» крышей. Потолок в зале имитирует нервюры, но на самом деле это перекрытие из железобетона, который Александр Кузнецов начал применять одним из первых.
В зал можно было попасть со двора, чтобы не мешать жителям дома. Возможно, именно поэтому дворовый фасад дома Московского Политехнического общества имеет живописную отделку, что редкость для доходного дома.
В зал можно было попасть со двора, чтобы не мешать жителям дома. Возможно, именно поэтому дворовый фасад дома Московского Политехнического общества имеет живописную отделку, что редкость для доходного дома.
“
Материалом для 1-го и 2-го этажей уличного фасада послужил розовый финляндский гранит. Три верхних этажа выполнены из портландского цемента с мраморной мукой. Тон такого состава вышел зеленовато-серый. Фон стены сделан грубой штукатуркой, чесанной вертикальными грядками проволочной метелкой.
Дворовые фасады выполнены смешанным раствором из портландского цемента и извести с примесью кобальта. При таком составе получилась прочная окрашенная штукатурка серого цвета. Шероховатая поверхность её получилась простой плоской метелкой из обрубленных березовых прутьев. Трафаретные орнаменты на малых балконах фасада и между третьими и четвертыми этажами во двор получались при помощи деревянного, выпиленного по рисунку шаблона, накладываемого на гладкое штукатурное поле и забрасываемое раствором через сито.
Дворовые фасады выполнены смешанным раствором из портландского цемента и извести с примесью кобальта. При таком составе получилась прочная окрашенная штукатурка серого цвета. Шероховатая поверхность её получилась простой плоской метелкой из обрубленных березовых прутьев. Трафаретные орнаменты на малых балконах фасада и между третьими и четвертыми этажами во двор получались при помощи деревянного, выпиленного по рисунку шаблона, накладываемого на гладкое штукатурное поле и забрасываемое раствором через сито.
На третьем, четвёртом и пятом этажах должны были находиться квартиры: по две на этаж, справа и слева от служебной лестницы. Каждая из них имела выход на чёрную лестницу, поэтому их в доме тоже две, причём они совершенно разные. Одна чёрная лестница — спиральная, другая — просторная с огромным окном.
В коридорах квартир сохранились стеклянные кирпичи фальконье. Здесь они сиреневого цвета — в стекло добавлен марганец. Ими остеклены окна брандмауэра — противопожарной стены, где обычное стекло было запрещено по регламенту.
В коридорах квартир сохранились стеклянные кирпичи фальконье. Здесь они сиреневого цвета — в стекло добавлен марганец. Ими остеклены окна брандмауэра — противопожарной стены, где обычное стекло было запрещено по регламенту.
О стеклянных кирпичах фальконье
История распространения фальконье началась 27 декабря 1888 года, когда швейцарский архитектор и инженер Густав Фальконье из города Ньон получил патент на стеклянные кирпичи из дутого стекла. Он открыл производство и стал продвигать изобретение. Стеклоблоки, различавшиеся как по форме, так и по цвету, сочетали в себе легкий вес, эффективную теплоизоляцию, прочность и эстетичность. Их преимущества были по достоинству оценены на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году, а затем в Париже в 1900 году. В России они производились на нескольких стекольных заводах.
Многие известные архитекторы использовали стеклянные кирпичи фальконье в своих работах. Эктор Гимар украсил ими парадную лестницу «Замка Беранже» — первого в Париже жилого дома в стиле модерн. Стеклоблоки есть в доме на улице Франклина французского пионера железобетона Огюста Перре. Лё Корбюзье использовал их в одной из своих ранних работ — «Турецкой вилле» (villa Schwob).
Чаще всего фальконье можно встретить на брандмауэре — глухой стене, предотвращающей перекидывание огня на соседний участок. На таких стенах окна с обычными стеклами были запрещены, а фальконье — это строительный материал, но эстетичный.
Остекление стеклоблоками применялось для зонирования пространств: отделения парадной и чёрной лестниц, технических помещений и кухонь от улицы. Фальконье пропускают свет, но сквозь них ничего не видно.
Московский зодчий Эрнст-Рихард Карлович Нирнзее использовал стеклянные кирпичи для декорирования парадных фасадов некоторых своих построек, самой яркой из которых был доходный дом Привалова, снесённый в январе 2016 года. Ещё одна большая утрата — фальконье в здании Госархива на Малой Пироговской. Фальконье ещё можно увидеть в книгохранилище РГБ в Староваганьковском переулке и некоторых доходных домах начала XX века.
Многие известные архитекторы использовали стеклянные кирпичи фальконье в своих работах. Эктор Гимар украсил ими парадную лестницу «Замка Беранже» — первого в Париже жилого дома в стиле модерн. Стеклоблоки есть в доме на улице Франклина французского пионера железобетона Огюста Перре. Лё Корбюзье использовал их в одной из своих ранних работ — «Турецкой вилле» (villa Schwob).
Чаще всего фальконье можно встретить на брандмауэре — глухой стене, предотвращающей перекидывание огня на соседний участок. На таких стенах окна с обычными стеклами были запрещены, а фальконье — это строительный материал, но эстетичный.
Остекление стеклоблоками применялось для зонирования пространств: отделения парадной и чёрной лестниц, технических помещений и кухонь от улицы. Фальконье пропускают свет, но сквозь них ничего не видно.
Московский зодчий Эрнст-Рихард Карлович Нирнзее использовал стеклянные кирпичи для декорирования парадных фасадов некоторых своих построек, самой яркой из которых был доходный дом Привалова, снесённый в январе 2016 года. Ещё одна большая утрата — фальконье в здании Госархива на Малой Пироговской. Фальконье ещё можно увидеть в книгохранилище РГБ в Староваганьковском переулке и некоторых доходных домах начала XX века.
У дома Политехнического общества есть ещё один этаж — шестой. Его видно только со двора. Здесь находилась художественная мастерская Ильи Машкова (1881−1944) — яркого представителя русского авангарда, участника объединений «Бубновый валет» и «Мир искусства». Из мастерской был выход на крышу – окрестные пейзажи Машков изобразил на картинах «Москва. Вид с крыши на Красные ворота» (1911) и «Вид Москвы. Мясницкий район» (1912−1913). Сейчас этот вид не узнать: нет ни Красных ворот и церкви Трёх Святителей, ни Сухаревой башни и церкви Николы в Мясниках. Теперь там гончарная мастерская.
После революции здание передали Народному комиссариату образования, и оно стало Домом съездов Наркомпроса. В 1919—1921 годах здесь 9 раз выступал Владимир Ильич Ленин. В 1918 году в здании прошёл I съезд Российского коммунистического союза молодёжи (комсомола).
В 1938 году дом вернули инженерам — в нем разместился НИИ машиноведения в составе отделения технических наук АН СССР. Сейчас это Институт машиноведения имени Благонравова РАН.
В 1938 году дом вернули инженерам — в нем разместился НИИ машиноведения в составе отделения технических наук АН СССР. Сейчас это Институт машиноведения имени Благонравова РАН.
